В эфире Самара, Сергей Хазов:
В Самаре по инициативе правозащитной организации «Свободное общество» создана общественная ассоциация по защите прав учителей. Новый общественный институт будет отстаивать нарушенные права не только учителей школ, но и всех работников образования. Поводом к созданию общественной организации стала ситуация с самарским учителем истории Лидией Чуриковой, которая уже четыре года судится с администрацией школы номер 113, добиваясь восстановления на работе. «Правозащитники были вынуждены через суд – сначала районный, затем – городской и областной, далее – Верховный, доказывать, что Лидию Чурикову уволили с нарушением трудового законодательства. Сейчас документы о том, что педагога уволили после неоднократных угроз со стороны других учителей, находятся в Европейском суде по правам человека в Страсбурге», - рассказал председатель организации «Свободное общество» Валерий Павлюкевич.
Валерий Павлюкевич : Действительно, учителя сегодня являются наиболее незащищенными персонажами российской действительности. Профсоюзы, которые полностью служат государству, недостаточно защищают интересы простых учителей. Поэтому, действительно, возникает очень много конфликтов разного рода.
Действительно, судьба учителя истории Лидии Чуриковой достаточно показательна. Человек, который вступил в борьбу с системой, всегда представляется как, кто-то скажет, что это новый Дон Кихот. Пусть донкихотство, но это донкихотство, которое основано на реальных событиях, на реальных фактах. Это не просто борьба с какими-то ветряными мельницами. Это мельницы, которые перемалывают человеческие судьбы.
Сергей Хазов : Правозащитники из ассоциации сейчас намерены добиться восстановления на работе самарских историков Ирины и Андрея Демидовых. «Сегодня, когда права преподавателей нарушаются постоянно, организация по защите прав учителей очень нужна. Преподавателей, которые пытаются самостоятельно восстановиться на работе, доказывая необоснованность своего увольнения, обвиняют в правдоискательстве и сутяжничестве», - считает Ирина Демидова.
Ирина Демидова : Конечно, надо защищать права учителей, потому что люди закончили школу, закончили институт, университет. Многие повышали квалификацию, то есть затрачены огромные средства на интеллектуальную собственность в виде учителей. И вот эти учителя фактически должны быть востребованы (должны быть!), но реально они не востребованы. Почему? Во-первых, реально опять-таки трудно устроиться на работу. Вторая проблема, конечно, очень низкий уровень заработной платы. То, что сегодня платят учителям (порядка 3 тысяч рублей), жить, конечно, на эти деньги невозможно. Естественно, нужно создавать или профсоюз, или любую организацию для поддержки учителей. Это интеллектуальная сила.
Я лично, когда была уволена с работы совершенно без всякого повода, просто меня уволили, сказав, что мой контракт с Политехническим институтом закончен. Я подала в суд. Восстановиться на работу и восстановить правду невозможно. Наверное, с 1995 года я в таком состоянии. Я вообще люблю учеников и люблю. У меня была масса поздравлений, у меня были очень хорошие отношения с учениками. До сих пор я с некоторыми поддерживаю отношения. В принципе, в коллективе тоже были нормальные отношения. Но в связи с тем, что какие-то люди были не нужны, полностью на наших всех общественных кафедрах вычистили людей от 30 до 40 лет. Я была старшим преподавателем кафедры социологии и политологии. В общем-то, я вела два курса – курс политологии и курс социологии. Когда встал вопрос о присуждении мне доцентства, понадобились срочно другие люди, то есть дали доцента другому человеку.
Сергей Хазов : С этой точкой зрения согласен и Андрей Демидов.
Андрей Демидов : Я считаю, что организация по защите прав учителей нужна, в общем-то, нужна обществу. Но государству, я вижу, это в принципе не нужно. Потому что государству, по-моему, грамотные люди вообще не нужны. Как я сейчас вижу, государство заинтересовано в людях, которые без дипломов, без образования. С ними, по-моему, будет проще, нынешнему режиму. Потому что если человек не имеет образования, значит, не имеет свои позиции, и его можно повернуть в любом направлении. Он будет делать все, что угодно.
Сергей Хазов : Самарский профсоюз работников науки и образования скептически отнесся к появлению ассоциации по защите прав учителей. В государственном профсоюзе заявили, что права самарских учителей не нарушаются, а о якобы имевших место нарушениях прав говорят обиженные педагоги. «Официальный профсоюз просто не хочет признать, что руководство ВУЗов и школ нарушает права преподавателей и педагогов», - говорит Андрей Демидов.
Андрей Демидов : А сейчас еще какая проблема? Полная идет, мне кажется, депрофессионализация учителей. Профессионалов просто выгоняют, а на их место ставят блатных людей, которые ничего в предмете не знают. Мы с этим сталкиваемся, мы это видим постоянно, что такое происходит. Математику преподает человек, который к математике имеет такое же отношение, как я к хоккею. Он сам не понимает. Поэтому сейчас некоторые учителя просто убегают с занятий, ходят где-то, потом возвращаются, кричат, ругаются. Потому что они просто ничего не знают.
Сергей Хазов : Продолжает Ирина Демидова.
Ирина Демидова : Самое главное, если нет образования, человек не может грамотно и структурировано подать предмет. Например, мы сталкиваемся. У нас ребенок учится в 5 классе. Очень мало учителей грамотных. Поэтому если у человека нет образования, он не может дать предмет, особенно, например русский язык. Нельзя дать математику. Человек должен не просто знать, он должен жить этим предметом. А человек без образования не может дать основу и систему предмета.
Сергей Хазов : «Государство должно решать проблему по защите нарушенных прав учителей», - считает председатель организации «Свободное общество» Валерий Павлюкевич.
Валерий Павлюкевич : Государство вообще должно выступать гарантом свобод, прав любого гражданина. Мне кажется, это совершенно понятно любому грамотному человеку. Но, к сожалению, в настоящее время государство выступает в лучшем случае просто равнодушным участником споров между работодателем, скажем, директором школы и простым учителем.
Сергей Хазов : Сейчас самарскими правозащитниками подано семь исков в суд по защите нарушенных прав учителей.
В эфире Ижевск, Надежда Гладыш:
В самом центре Ижевска снова появилась очередь - многочасовая, состоящая из пожилых людей, инвалидов и матерей с малыми детьми. Это ижевский филиал страховой компании «Росгосстрах-Медицина» выстроил всё неработающее население Ижевска для обмена полисов обязательного медицинского страхования.
Со скольки вы очередь заняли?
Жительница : Я была здесь без двадцати 12 примерно.
Жительница : Полтора часа.
Жительница : Я занимала вот за теми воротами.
Жительница : Да, мы тоже за воротами занимали. Многие еще разошлись. У нас в России никогда ничего быстро не делается. У нас как бы поиздеваться над людьми только – ищут повод везде и всюду. Все равно лечат платно. Эти полиса не играют никакую роль.
Надежда Гладыш : Ажиотаж с обменом полисов начался примерно с середины мая, когда больницы начали отказывать в приёме тем, у кого на руках был старый полис – страховой компании «Капитал». Как выяснили позже журналисты, эти отказы были необоснованными, так как на уровне Минздрава Удмуртии было принято решение обслуживать неработающих по старым полисам по 30 июня включительно.
Студенты, молодые женщины, находящиеся в декретных отпусках, учащиеся, безработные, инвалиды, пенсионеры – все выстроились в затылок друг другу к одному-единственному офису «РГС-Медицины». Занимать очередь приходили с ночи, говорят, между очередниками часто вспыхивали ссоры. И так продолжалось несколько недель, пока журналисты не достучались до Минздрава, который в конце мая провел проверку выполнения страховой компанией условий договора. Дело в том, что «РГС-Медицина» в марте этого года выиграла конкурс на обязательное медицинское страхование неработающего населения Ижевска. А это не много не мало 276 тысяч человек, или более 40 процентов всего населения столицы Удмуртии.
После проверки Минздрава выяснилось, что компания была обязана открыть не один, а 158 пунктов по обмену полисов. Я спросила директора ижевского филиала «РГС-Медицины» Наталью Кирилину, как исполняется предписание Минздрава об открытии дополнительных пунктов?
Наталья Кириллина : На сегодняшний момент 66 пунктов уже открыто – это школы, плюс еще шесть пунктов по районам города. Основной обмен будет проходить все-таки в поликлиниках по месту жительства. Мы специально сделали так, чтобы человек не ходил и не стоял здесь в очереди. Чтобы он пришел в свою поликлинику, когда ему понадобилась медицинская помощь, и прямо непосредственно в поликлинике этот полис и обменял.
Надежда Гладыш : У кого это узнать? Почему они все ломятся-то сюда?
Наталья Кириллина : В связи с тем, что, к сожалению, есть конкурирующие фирмы, в том числе, которые, может быть, отчасти заинтересованы в том, чтобы им это поле досталось.
Надежда Гладыш : Наталья Кирилина заверила меня, что через два-три дня очередь рассосется, так как будут открыты пункты обмена в поликлиниках для пенсионеров и в ВУЗах для студентов. Однако и по прошествии двух недель люди продолжали часами томиться в очереди к офису на Красной, 131, где так и не появились объявления с информацией об открытии дополнительных пунктов.
Скандал с обменов полисов для неработающего населения докатился до территориального отделения Фонда обязательного медицинского страхования, руководителю которого Сергею Шадрину пришлось отвечать на вопросы, касающиеся порядка, установленного страховой компанией.
Сергей Шадрин : Лот этот выставлялся. Это не все деньги, которые идут на оказание медицинской помощи, а только те средства, которые пойдут на ведение дела этой страховой медицинской организацией, то есть там еще разделяются. Есть средства, которые идут на оказание медицинской помощи, то есть транзитом через страховую компанию, а есть средства, которые они используют, часть из этих денег (1 процент), на ведение дела. Они должны напечатать полисы, скажем, выдать их, провести экспертизу качества медицинской помощи и так далее и так далее.
Надежда Гладыш : Как следует из слов Сергея Шадрина, 24 с лишним миллиона рублей «РГС-Медицина» получит из регионального бюджета только «на ведение дел», частью которых и должно было стать развертывание достаточного количества обменных пунктов. Получается, что решили сэкономить на самых безответных.
В эфире Ленинградская область, Татьяна Вольтская:
Чтобы поддержать агропромышленный комплекс и увеличить его долю на продовольственных рынках Петербурга, правительство Ленинградской области приняло Закон «О развитии сельского хозяйства» и утвердило целевую программу. Активнее всего развивается животноводство - в программе по развитию этого направления прияло участие 55 хозяйств области, но на их пути встает очень много проблем. Говорит директор небольшого гатчинского опытно-производственного хозяйства "Суйда" Сергей Сафин, который на себе испытывает последствия тех трудностей, с которыми едва справляются крупные компании.
Сергей Сафин : Электричество, допустим, я тут два года, раньше мы платили в месяц 60 тысяч, а сейчас уже 170! Цена продукции абсолютно не выросла. Если брать молоко, то сезонный всплеск, потому что не было сухого молока. А сейчас все вернулось практически к прежней цене. На картофель цена такая же, на зерновые чуть-чуть выросла. Во сколько выросло топливо раз, уровень жизни?! Правильно, потому что уже за 10 тысяч рублей работать никто не хочет. Стабильности нет. Мы должны заниматься научной деятельностью. Но чтобы как-то жить и работать, мы занимаемся животноводством, продовольственным картофелем, семенным картофелем, зерновыми. Много затрат связано с ремонтом, с восстановлением того же водопровода на ферме, навозоудаление. Парк техники очень старый. Поэтому приходится пока выживать. Поскольку мы госучреждение, по большому счету мы должны датироваться из бюджета. Ни рубля бюджетных денег мы не получаем. При наших уровнях зарплат (доярка 12 тысяч зарабатывает, тракторист – 22-25 тысячи) тяжело найти людей, которые бы работали в хозяйстве, поскольку рядом большие города, где уровень заработной платы выше. Понятно, что и люди не так устают.
Татьяна Вольтская : Говорит президент группы агрохолдина «Пулковский» Иван Кара:
Иван Кара : На каждый килограмм мяса, на каждый литр молока должны быть разработаны какие-то схемы дотаций. Иначе при такой неравноценной конкуренции нам трудно будет выдержать. И вот эти новые комплексы… Уже есть ряд примеров, когда несколько незавершенных комплексов свою деятельность остановили, и не могут даже достроиться.
Татьяна Вольтская : О необходимости субсидий говорит и генеральный директор Гатчинского комбикормового комбината Николай Чистяков.
Николай Чистяков : Я сегодня вообще не в состоянии бюджет завода сверстать, потому что я не знаю, сколько мне энергетики выставят счет. Например, я прихожу в магазин, лежит палка колбасы. Так вот на половине палки написано 100 рублей, а второй написано – вы заключите сначала с нами договор на приобретение этой палки, а стоимость второй половины палки вы узнаете на кассе. Приблизительно такая ситуация сейчас по энергетике. Заканчивается месяц, и они нам сказали, а вот за 60-процентов энергетики вы будете платить не 2 рубля за киловатт, а 3 рубля. У меня бухгалтерия не понимает, что делать, не понимает, вообще, как перед налоговой отчитываться.
Я все-таки считаю, что профессионально говорить нужно не о росте стоимости комбикормов… Комбикорма производятся из сырья – пшеница, ячмень, кукуруза, премиксы и еще 30, 40, 50 видов сырья! И если пшеница за год с 4 рублей до 10 рублей куражная подскочила, то я при всем своем желании Ивану Павловичу не смогу, купив за 10 рублей пшеницу, внести ее в комбикорм за 4. Потому что однажды Иван Павлович позвонит Николаю Михайловичу, а там ответят – нет завода. Но посыпать голову пеплом оттого, что растет цена на сырье, нет никакого смысла. Мировая ситуация, мировая тенденция.
Но вот прогнозируемости никакой нет ни в чем – ни в той же энергетике, ни в тех же строительных материалах и, самое главное, в сырье. Я сегодня не знаю, будут ли вообще хопры или не будут. Хопры – это зерновозы, вагоны, в которых возят зерно. Не пополняется парк хопров в РЖД, постоянно растут тарифы, причем, я просыпаюсь утром, прихожу на работу, а мне радостно РЖД объявляет – тарифы поднялись на 20 процентов! И я эти 20 процентов, извините, закладываю в цену того же комбикорма. И любой мой потребитель никакого прогноза не имеете. А когда он приходит в сеть со своей продукцией и говорит – поднимаем на 20 процентов, ему сеть говорит – извини, я с тобой подписал договор на год по стабильной цене.
Без прогноза и без очень хорошего субсидирования импортозамещения в ближайшее время не будет. Хотя этого сильно-сильно хотелось бы.
Татьяна Вольтская : Проблемы, возникающие при строительстве новых комплексов, можно решить. Говорит Иван Кара:
Иван Кара : По многим проектам, по которым у нас есть желающие участвовать – и западные банки, и западные соинвесторы, мы не можем им предоставить полный набор инструментов для их участия в проекте. Здесь бы мы просили администрацию формировать земельные площадки под строительство со всей надлежащей инфраструктурой, и предоставлять их на конкурсной основе под инвестпроекты. Это бы облегчило нашу задачу.
Татьяна Вольтская : Но главное в том, что производство конфет или строительство дорог - это бизнес, а сельское хозяйство - это уклад, считает Николай Чистяков.
Николай Чистяков : Это образ жизни. Это огромный слой. Это национальные традиции. У меня сегодня на заводе работает порядка 40 процентов сельских жителей. Я с удовольствием готов построить им дома, но я должен 1 миллион 200 – 1 миллион 400 заплатить за 10 соток черти в каком поле, куда еще 5 километров электроэнергию надо тащить. Только за землю! Люди бегут из села почему? Сложно с условиями. Они готовы даже за небольшие зарплаты работать, но какую-то инфраструктуру надо дать. Так вот, когда мы все поймем, что это уклад, тогда собираться будут не раз в полгода, когда закончилось зерно, и цена пшеницы выросла в 3 раза, а собираться будут в режиме он-лайн – есть проблема - быстро собрали и быстро решили.
Татьяна Вольтская : И главное, чтобы эти решения так же быстро доходили до всех заинтересованных сторон.
В эфире Казань, Олег Павлов:
Студент 2 курса Казанского государственного технического университета имени Туполева Михаил Киндер подал на руководство родного ВУЗа в суд. Дело в том, что всех студентов заставили пройти тест на прием наркотиков. Михаил такой тест проходить отказался и, в итоге, не был допущен к сессии.
Михаил Киндер : Через старост, деканат сообщил, что это мероприятие обязательное, и студенты, не прошедшие этот тест, не будут допущены до сессии.
Олег Павлов : При этом Киндер подчеркивает, что лично он против наркотиков и никогда их не употреблял, но предложенная ВУЗом процедура для него крайне унизительна. Тогда Михаил обратился в Казанский правозащитный центр. Там также посчитали практику повального тестирования студентов незаконной и помогли ему написать заявление в суд.
Михаил Киндер : Мне очень не понравилось, что деканат ставит такие условия в форме ультиматума, что если не идешь и не сдаешь анализы, то не допускаешь до сессии. Я посмотрел в интернете - это подтвердилось. Действительно, это нарушает права.
Регина Шакирова : Заявление с требованием признать действия деканата по не допуску к сессии по тому основанию, что он отказывается проходить тестирование на наркотики, признать эти действия незаконными, и обязать устранить допущенные нарушения путем допуска его к сессии.
Олег Павлов : По словам юриста правозащитного центра Регины Шакировой, подвергнуть человека тесту на наличие в крови наркотиков можно, только если есть для этого веские основания. Например, когда поведение человека специалистом признается неадекватным.
Регина Шакирова : Обязательное тестирование с 15 лет может проводиться только, если по внешнему виду человека можно сделать предположение о том, что он употреблял наркотики или алкоголь. Здесь уже есть основание проводить это обследование.
Олег Павлов : Во всех остальных случаях - это нарушение не только российского законодательства, но и международных обязательств.
Регина Шакирова : Всех подряд пускать под тестирование, на наш взгляд, это незаконно. Это значит нарушение Конституции статьи 21-й, 22-й, 23-й. Это нарушение Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод – статья 8 – «Право частной жизни».
Олег Павлов : Сторонники тотального тестирования студентов на наркотики, утверждают, что эта мера необходимая. А вот свидетели данной процедуры, по словам специалиста казанского правозащитного центра Булата Мухамеджанова, называют ее полной профанацией, на результаты которой вообще нельзя полагаться.
Булат Мухамеджанов : Без проблем можно было сфальсифицировать результат, то есть движение студентов между кабинетом врача и туалетом никто даже не догадался проконтролировать.
Олег Павлов : Практика сплошного тестирования на наличие наркотиков у молодых людей в Татарстане идет уже давно. Просто Михаил Киндер оказался первым, кто решительно воспротивился этой процедуре. Госнаркоконтроль республики, по словам правозащитников, последовательно продвигает идею обязательного наркотестирования. Именно с их подачи руководители университетов и институтов региона решили завести подобную практику и, более того, сделать тесты обязательными для всех своих студентов. Булат Мухамеджанов рассказывает, что правозащитники отмечали такие факты и ранее. Причем не только в высших учебных заведениях, но и в школах.
Булат Мухамеджанов : Ранее мы уже зафиксировали подобное нарушение в школах Татарстана. Мы считаем, что обязательное тестирование на наркозависимость создает существенную угрозу нарушения основных прав и свобод человека.
Олег Павлов : Подобные принудительные тесты были проведены практически во всех ВУЗах республики. Поэтому, как полагает юрист казанского правозащитного центра Регина Шакирова, вполне возможно, что вслед за иском Михаила Киндера могут появиться и другие.
Регина Шакирова : Возможно, в других ВУЗах есть такие студенты, которые также отказываются проходить, то есть считают, что это нарушение их прав. Они не хотят, чтобы в их личную жизнь вмешивались. Возможны от них тоже поступления таких исков.
В эфире Подмосковье, Вера Володина:
Оказаться лицом без определенного места жительства Светлана Пуртова и ее 11-летняя дочь Настя могли в соответствии с законом, объясняет адвокат Лев Израхович.
Лев Израхович : Эта новация в связи с изменением в законодательстве, и возникли такие иски. Дело было, когда ребенка хотели отселить, то есть ликвидировать регистрацию, в другое место. Верховный суд разъяснил, что нельзя разъединять.
Вера Володина : Сразу скажу, что Люберецкий суд оказался на стороне Светланы, и не удовлетворил иска ее свекра о лишении регистрации, но вполне по закону могло получиться совсем наоборот.
Лев Израхович : Всплывают все негативные моменты законодательства, которые, по сути своей, нарушает права, и дают возможность разъединять мать с ребенком. По иску, который предъявлен, я бы сказал иезуитский, ликвидировать регистрацию матери, оставив ребенка там.
Вера Володина : Светлана Пуртова рассказывала до суда:
Светлана Пуртова : Год-полтора назад они хотели незаконно приватизировать жилье. Но так как, видимо, им подсказали, что несовершеннолетний ребенок и срок давности не дают, то у них ничего с приватизацией не получилось. Иск составлен, чтобы снять с регистрационного учета меня, а ребенка якобы оставить там. В принципе, если по законодательству, ребенка одного оставить не могут в квартире. Она несовершеннолетняя. Нести ответственность за услуги платежей коммунальных услуг она не может. Сейчас я так думаю, что автоматически ребенок со мной пойдет в никуда. В данный момент я нахожусь у подруги, она уехала на все лето на дачу. В данный момент я нахожусь у нее. Где-то снимали, где-то у моей матери жили. По разным местам мы кочуем. Если меня выпишут в никуда, то ребенок со мной пойдет в никуда. У меня не будет прописки, значит, я теряю работу. А осталась сейчас вдовой, мне нужно содержать ребенка, поднимать его на ноги. А если мы потеряем прописку, значит, и из школы моего ребенка турнут. Сейчас по законодательству Российской Федерации, есть такой закон, что я могу быть прописана в одном месте, а проживать совершенно в других местах. Если я уезжаю в другой город, я обязательно должна перерегистрироваться. А то, что я нахожусь в городе, где я живу, у кого я живу – это уже мое личное право.
Вера Володина : Молодую женщину перед последним слушанием в суде пугало, что ни прокуратура, ни органы опеки не могли встать на ее защиту. В прокуратуре ей даже пожаловались:
Светлана Пуртова : Прав нет практически у прокуратуры. У судей больше прав, чем у прокуратуры. Если даже мы будем присутствовать, и судья скажем, что мы там не нужны, значит, мы не будем. Если она отклонила вам отдел попечительств, значит, они не будут. А как свидетелей, она может удалить их из зала суда.
Вера Володина : Адвокат:
Лев Израхович : Суд их не допустил – ни прокурора не допустил, ни органы опеки не допустил.
Вера Володина : Лев Максимович говорит о необъективности закона и несоответствии жилищного законодательства конституционным нормам.
Лев Израхович : Неправильной норме закона, дающей право обращаться в суд и ставить вопрос о ликвидации регистрации. Это тоже самое, как раньше было – если человек не проживает больше шести месяцев, то его лишали права на жилую площадь. А потом были изменения в законодательстве, что право человека проживать там, где он хочет, не дает основания лишать его права на жилую площадь. Как моя доверительница объясняет, она не могла там находиться в силу того, что он себя крайне агрессивно ведет. Умерли два сына. Появилась по счету пятая жена. С предыдущими он расторгал брак и бегал с пистолетом, орал, кричал, скандалил, они обращались в милицию, но никаких мер не принималось. А сейчас с появлением этой женщины, которая имеет свою комнату, и пытается здесь зарегистрироваться, начались склоки.
Вера Володина : Судья Наталья Трифонова не удовлетворила иска к Светлане Пуртовой - защитила ееправо, данное Конституцией. Лев Максимович в качестве аргументов приводил разъяснение Конституционного суда. И еще он вспоминает:
Лев Израхович : Я говорю: «Если бы сын был жив, вы тоже предъявили такой иск – лишить мужа жены?!» Если ликвидировать регистрацию, куда они пойдут? Мать ее пришла и сказала, что - а я не буду ее регистрировать. Я собственница квартиры. Ей некуда было идти. Я суду сказал о том, что если сейчас ликвидировать регистрацию, значит, она бомжом становится. А вследствие этого она теряет работу. А как ей кормить ребенка?! Значит, две женщины оказываются на улице. Я говорю – это, что вообще такое?! Даже не Конституция, это не справедливость, а жестокость человеческая.
Вера Володина : Адвокат Израхович сказал, что такие иски не редкость, и в каких-то случаях мать и ребенок страдают. Корень этого зла Лев Максимович видит в том, что законы иногда бывают непродуманные, и прогнозирует:
Лев Израхович : Когда Дума обсуждает законы, у них есть правовые управления – у президента, и у Думы. Но там сидят юристы, представляющие те и другие стороны интересы. У нас создана Общественная палата. Там один адвокат сидит, доктор наук. Но если бы адвокатов было больше, они бы сказали больше в защиту граждан. Адвокатам это ближе. А депутаты – это не юристы. Они этого не понимают. Вот сейчас безобразный закон готовится, чего от Путина не ожидали, что прокуратура имеет право допросить адвоката! Я сразу сказал, и в Коллегии тоже самое стали говорить – это значит и священников можно допрашивать?! Это что за надругательство над правами человека, если мы говорим о демократии?! Нельзя допрашивать адвоката. Понимая, что надо бороться с коррупцией, как юрист, по-человечески понимаю, но перегибать-то палку нельзя! Адвокатов не допрашивают. Это записано в Законе «Об адвокатуре».
Вера Володина : Светлана после суда рассказала, что теперь она готовится подать иск на право пользования жилой площадью, добиваться разделения лицевых счетов, чтобы платить за жилье за себя и за ребенка.
В эфире Псков, Анна Липина:
Ольга Николаева : Было так дымно, что ребенку было нечем дышать. Просто уезжали отсюда. Мы целую неделю жили на даче.
Анна Липина : Ольга Николаева живет в одном из новых спальных районов Пскова. Когда ее семья вселялась в новую квартиру, все были очень счастливы: и дом новый, и район на окраине города, вдалеке от загазованных транспортом улиц - что само по себе означает и тишину, и свежий воздух. Однако на деле всё оказалось совсем не так. А причина тому - соседство района с городской свалкой. В летнее время свалка с завидной регулярностью горит, от едкого дыма страдают жители близлежащих микрорайонов.
Ольга Николаева : Мы с ужасом ждем, когда начнут палить траву.
Анна Липина : В Пскове с нарушением всех норм и угрозой для здоровья разрастается свалка. Ситуацию называют катастрофической. Дело в том, что свалка эксплуатируется с 1946 года, и когда-то, как и положено, она находилась за городской чертой. Но за 60 лет город значительно расширил свои границы, появились большие новые микрорайоны с многоэтажной жилой застройкой, и свалка оказалась в черте города. Экологи и медики говорят о необходимости ее переноса уже много лет
Сергей Никифоров : Да, она представляет опасность, в том смысле, что там плодятся крысы. Раз эта свалка находится в черте города, крысы заходят в город и здесь плодятся.
Анна Липина : Говорит главный врач областного центра гигиены и эпидемиологии Сергей Никифоров. Также псковский полигон бытовых отходов загрязняет подземные водоносные источники. Такое заключение сделали еще в 2001 году специалисты из московского Научно-исследовательского института гигиены имени Эрисмана. Специалисты Роспотребнадзора по Псковской области отмечают, что расчет выбросов веществ, загрязняющих атмосферный воздух, значительно превышает допустимые нормы. Концентрации аммиака увеличены в 10 раз, метана - в 3 раза, сероводорода - в 1,5 раза. В санитарно-защитной зоне свалки находятся жилые дома, что является нарушением законодательства. Но самое главное - свалка переполнена. Сейчас она загружена на 448 процентов.
Академик международной академии наук безопасности человека и природы Сергей Иванов занимается проблемой свалки уже много лет. Он входил в состав нескольких комиссий по изучению возможных участков для строительства полигона.
Сергей Иванов : Несколько комиссий прошло, сотни людей работали, сотни экспертов, которые на водотоки, на почву, на людей на дороги - над этим нужно работать, чтобы дальше проектировать. Другого просто пути у нас нет.
Анна Липина : Вопрос о строительстве нового полигона бытовых отходов в Пскове обсуждается уже несколько лет. Возводить его в городской черте нельзя - нужна территория за пределами Пскова. Сначала городским властям и администрации Псковского района долго было не найти компромисса с выделением участка под строительство нового полигона, потом возникли разногласия в подписании соглашения.
Между тем, у ответственного за свалку муниципального предприятия АСПО лицензия на сбор и транспортировку отходов истекает 14 июля. После этого вывозить мусор на городскую свалку будет противозаконно. Новый же полигон для твердых бытовых отходов пока не построен. Проект его создания требует порядка 200 миллионов рублей и двух лет на его сдачу "под ключ". Между тем, за год на территории Пскова образуется до 110 тысяч тонн отходов.
В эфире Челябинск, Александр Валиев:
Пенсионерке Марии Канаевой 80 лет. Она ветеран труда. Вот уже полгода Мария Тимофеевна борется за свои права. Ситуация тривиальная и, возможно, совсем не трагичная. В доме произошел скачок напряжения, у многих перегорела техника. И как всегда - виноватых нет. Но где взять Канаевой деньги на новую сигнализацию, которая пришла в негодность, и на новый телевизор взамен сгоревшего?
Мария Канаева : И вот этот дом мы строили своими силами, и с 1961 года мы в нем живем. В сентябре у меня умер муж, тоже ветеран труда. В ноябре в 11 часов все затрещало кругом, все запрыгало, холодильники затряслись. Свет стал яркий, лампочки все полетели. Сигнализация что-то задымила. Я успела телевизор выдернуть, а холодильники-то у нас старые уже. Но я не успела их выдернуть. Все выскочили в коридор, не поймут в чем дело. И все, все перегорело. На этом все кончилось. Все спрашивают – что, чего? Никто ничего не знает.
Александр Валиев : Пострадавшими оказались несколько квартир. Люди поначалу стали писать заявления, звонить, пытаться найти ответственных за этот инцидент. Но быстро поняли, что это пустая трата времени и сил. Одна Мария Канаева не собиралась сдаваться. Покупать на пенсию новую сигнализацию и телевизор для нее - непозволительная роскошь.
Мария Канаева : Канаева из 44 квартиры, Сдуновы – 43 квартира, Синицыны – 39 квартира, 35 квартира, Котова – 36 квартира, 48 – Петрашек (над нами) и 47 – Цвигуновы. Вот у всех все перегорело. Конкретно у меня перегорел телевизор, на кухне я не успела выдернуть холодильник. Холодильник старый. Я уж его никуда и не вписывала. В 43 квартире Сдуновых перегорел телевизор, но он не такой значимости, и не такой новый, они сказали. Его ремонтировать надо, а у нас нет денег. Синицыны тоже говорят, что телевизор. Теперь до сих пор вот так бегают. Денег нет, ремонтировать тоже. У Котовых в этот раз ничего. Это уже второй раз за год. Она сказала, что я обязательно буду выступать в суде. До каких пор мы это будем терпеть. Именно в нашем подъезде!
Александр Валиев : Года за два до этого инцидента в результате скачка напряжения в нескольких квартир пострадала техника. Мария Канаева вспоминает, как одни из ее соседей лишились почти всех бытовых приборов.
Мария Канаева : Вообще, перегорел и компьютер и все. Там телевизор задымился. Вот она говорит, если бы не было дома, внучка залезла под кровать. Все перегорело. Она не нашла виноватых.
Александр Валиев : Сейчас тоже виноватых нет. Генерирующая компания говорит, что у нее все в порядке, владельцы электросетей тоже ни при чем, а ЖЭК попросту обвинил жильцов в неправильной эксплуатации приборов.
Мария Канаева : Тогда мы решили пойти и написали в ЖКО наше, вызвали инженера. Он пришел – у кого, что перегорело? Составил акт и написал так, как будто бы я в чем-то виновата. Я что-то лишнее включила. Я говорю, у меня ни стиральной машины, ни печки ничего нет. Я что, должна со свечкой по квартире ходить? Тогда я решила пойти к управляющей. Два раза ходила, отстояла очередь, но не попала к ней. Тогда я решила сделать так. Я им заказным письмом стала отправлять все документы. Сняла копии, и все отправила документы. Ни звука!
Александр Валиев : Сколько сил, денег и времени Канаева потратила на сбор документов, их копирование и отправку заказными письмами в разные инстанции - не сосчитать. Написала прокурору - ноль реакции. Пошла в суд, но там с нее попросили 1500 рублей за составление заявления. Но к тому времени она уже и так потратилась на покупку новой сигнализации.
Мария Канаева : Я говорю, да где же я возьму 1500, если я это-то купила на пенсию. Где я остальные-то возьму?! Без сигнализации я не могу. Я осталась без мужа.
Александр Валиев : В результате социальные работники составили исковое заявление, и посоветовали нести его мировому судье. Месяц оттуда известий не было.
Мария Канаева : Месяц больше они мне ничего не говорили. Потом, когда меня вызвали (14 мая я была у мирового судьи), тогда они мне сказали – а вы знаете о том, что ваше ЖКО не по Блюхеру, 81а, а зарегистрировано по Крштымской Курчатовского района? Я говорю, извините, откуда же я знаю?! Наши квитанции-то идут с Блюхера, и все их там, а они там зарегистрированы. Теперь ваши все документы от мирового пойдут в Курчатовский. Я говорю – знаете, я больше и ходить не хочу, не буду больше никуда ходить. У меня уже нет сил. Я от всего так устала! Мне надо полгода мужу, я ветеран, ни у кого ничего не прошу.
Александр Валиев : Я обратился к главному инженеру ООО «ЖилСпектрПлюс», это жилищное управление, к которому относится дом Воровского, 81. Он мне ответил, что, по его мнению, виноваты в этом ЧП сами жильцы, но никак не ЖЭК. Люди подключают к сети, которая была проведена в 60-е и рассчитана на минимальное напряжение, большое количество приборов. Вот техника и не выдерживает. А жертвами становятся ни в чем не повинные соседи - такие как Мария Канаева.
Мария Канаева : Скажите, пожалуйста, для чего это все у нас? Для чего работают люди? Для чего существуют суды? Зачем это все? Если человек бессилен, тогда зачем все это?! Я ветеран. Я живу одна. Что у меня? Я памятник не знаю на что купить, коплю с пенсии. Я просила одно – зачтите мне за квартплату. Больше ничего! И ничего. И этого они не сделали.
Александр Валиев : Мария Канаева просит всего около 4000 за порчу имущества и моральный ущерб. И не наличными, а просто зачесть за квартплату. Но коммунальщики это считают слишком роскошным подарком.
В эфире Саранск, Игорь Телин:
Геннадий Орлов ( поет ) : Люблю тебя! Горжусь тобой! Моя столица, мой Саранск, родной!
Игорь Телин : Как часто будит по утрам жителей домов в Пролетарском районе столицы Мордовии это пение. Геннадий Орлов – своеобразная местная достопримечательность. Работает он дворником, но так как, по его словам, просто махать метлой – скучно, потому и скрашивает утреннюю процедуру по уборке вверенной ему территории бодрым пением. Себе в радость, жильцам и ранним утренним прохожим на забаву.
Геннадий Орлов : Когда я утром пою, людям кажется как будто Москва передает песню «Доброе утро!» Вот у них такое настроение, они идут на работу, а значит идут в настроении. Конечно, и мое настроение поднятое.
Игорь Телин : Орлов – один из полутора десятков мужчин-дворников, что работают на территории города. Всего же в Саранске на уборке улиц и дворов трудятся полторы тысячи человек. Есть в этой сфере даже свои семейные подряды. Андрей Матвеев, например, работает дворником, а его жена на этой же территории – уборщицей. Андрей убирает от мусора и грязи дворы, подкашивает траву на газонах, красит бордюры, а супруга Елена – моет подъезды.
Андрей Матвеев : Сейчас я приду после своей работы, она пойдет подъезды убирать – мести, мыть. Независимо в 5 я приду или в 6, она пойдет свою работу выполнять.
Игорь Телин : Полторы тысячи дворников на весь Саранск – очень мало. Не хватает мордовской столице людей, чтобы содержать в надлежащем порядке дворы и подъезды. Невысокая зарплата – в среднем по городу 2180 рублей – при больших физических нагрузках сделала эту профессию дефицитной, признает начальник домоуправления номер 24 Ада Крысина.
Ада Крысина : У нас низкая заработная плата и нет жилья. Некоторые, конечно, приходят. Приходят хорошие люди, хорошие специалисты, молодые, но когда спрашивают, что насчет жилья – мы говорим, что не можем ничем помочь. Они от нас уходят. В основном, у нас работают дворники-пенсионеры. Мы так на каждых планерках разговор ведем – вот пенсионеры наши уйдут, а молодежь к нам совсем не идет. Нам очень тяжело, например, остаться, что не с кем работать будет.
Игорь Телин : Сам Андрей Матвеев вместе с супругой переехали в Саранск два месяца назад из Большеберезниковского района. Работу дворником и уборщицей Матвеевы считают временной – нужно обустроиться, оглядеться, поискать более высокооплачиваемую работу. Единственное, что может задержать их на нынешних рабочих местах в домоуправлении номер 24 – это если получат они жилье.
Андрей Матвеев : Дадут жилье – так в дальнейшем и буду продолжать работать. Дворником буду работать, а жена уборщицей будет работать.
Игорь Телин : И власти Саранска, похоже, все-таки начали принимать меры для того, чтобы повысить интерес к постоянной работе в сфере ЖКХ. На своей сессии депутаты горсовета приняли изменения в перечень категорий граждан, которым предоставляются служебные жилые помещения. Теперь в этот список включены и работники коммунальной сферы – уборщицы и дворники. Им будет предоставляться служебное жилье из муниципального фонда. Поднять статус столь нужной в коммунальном хозяйстве профессии решено и с помощью монументального искусства – в Саранске будет установлен памятник дворнику.
Николай Филатов : Верно. Дворники, действительно, заслужили этот памятник, который будет стоять у нас в Саранске.
Игорь Телин : Говорит мордовский скульптор Николай Филатов уже представивший несколько в горадминистрацию несколько макетов. Всего их шесть, но только один – фигура женщины все остальные соответствуют давнему уже стереотипу, что дворник – непременно мужчина.
Надежда Видяева : Я бы не хотела, чтобы мужчина был памятником. Потому что мало их трудится в домоуправлениях, чтобы дворниками были мужчины. Метла, лопата в зимнее время, ведерочко с савочком и веничком – вот наша работа.
Игорь Телин : Это – мнение саранского дворника Надежда Видяева. Но, похоже, у скульптора Николая Филатова свое мнение о будущем памятнике. Ему нравится другой сюжет.
Николай Филатов : Мне кажется более как-то теплее, как-то стариннее, откуда-то из древа. Любой, по-моему, житель города будут его дядя Ваня называть или еще какое-нибудь прозвище дадут. На собачку будут дети садиться. Мне кажется, это душевнее.
Игорь Телин : Новый монумент будет стоять прямо на тротуаре. По замыслу автора, так фигура с метлой будет смотреться более органично.
В эфире Самара, Сергей Хазов:
В июне на рыбалке моими спутниками оказались Денис и Настя Соколовы. Супруги вместе с дочкой Валерией шли по Волге на байдарке по маршруту знаменитой «Жигулевской кругосветки». Это водное путешествие, рассчитанное на любителей байдарки, предполагает не столько спорт, сколько хороший отдых. Соколовы, кроме байдарки, увлекаются рыбной ловлей в буквальном смысле до фанатизма. Обычно Соколовы рыбачат в районе Рождественской Воложки. Эта часть Волги начинается от пляжа Барбошиной Поляны и тянется до села Рождествено, где расширяется, соединившись с Прораном и оканчивается у острова Поджабный. В начале протоки ее правый берег пологий, с песчаной косой, левый берег обрывистый, заросший лесом. Вдоль обрывистых берегов идет мощный коряжник, в котором держится на протяжении всего сезона в основном мелкая и средняя щука, а в местах с большими глубинами и с обратным течением встречаются экземпляры под метр длиной. «Рыбы в Волге в границах Самары становится все меньше, а бычок - самая распространенная рыба», - рассказывают Денис и Настя Соколовы.
Денис Соколов : Когда мы плаваем на байдарке, мы практически не видим, например, чтобы рыбаки на резиновых лодках сидели и ловили рыбу. Этого, вообще, здесь в пределах города нет. Может быть, где-то это есть в районе Васильевских островов, а здесь этого в принципе нет. Рыбу ловим удочкой. Попадается красноперка, плотвичка.
Настя Соколова : Может быть, один-два подлешика небольших.
Денис Соколов : Попадается много бычков.
Настя Соколова : Да, бычков.
Денис Соколов : Очень много бычков.
Настя Соколова : Но, когда мы переплываем на своей байдарке через Волгу и идем по озерам, по протокам, конечно, есть рыбаки, но их немного. Есть, конечно, заядлые рыбаки, которые не могут без рыбалки. Неважно – поймает он рыбку или не поймает. Ему важно отдохнуть, посидеть в лодке.
Денис Соколов : 1-1,5 килограмма можно поймать. Этого достаточно для ухи.
Настя Соколова : Да. Утром, когда мы выгуливаем собаку, также видим рыбаков, которые возвращаются и 3-4 килограмма вылавливают.
Денис Соколов : Что интересно, фактически исчезли лягушки. Раньше было очень много лягушек, а сейчас их, в общем-то, нет. Даже ночью не слышно, чтобы они квакали.
Сергей Хазов : Поток воды, сбрасываемый генераторами Жигулевской ГЭС, привлекает не только самую разную рыбу, которая находит здесь массу корма. Мальки и мелкая рыбешка, засасываемая из водохранилища и основательно оглушенная прохождением через турбины ГЭС, становится легкой добычей чаек, стаями кружащихся у плотины. Отлично ловится судак, а ближе к береговому свалу берет крупный окунь. Жерех и голавль берут еще ниже, там, где течение образует водовороты с обратным течением. Особая примета Волги – огромное количество отдыхающих на катерах, которые после пикников загрязняют волжский берег.
Денис Соколов : Просто много приезжает новых и средних русских на больших катерах. Они привозят огромное количество пива. Вот это удивило. Даже в прошлом году такого не было. Буквально через 20 метров лодка, через два 20 метров лодка, а в воде целая гигантская батарея пива. Причем, дорого пива.
Настя Соколова : Но рыбу они все равно ловят. Они забрасывают и удочки, и спиннинги забрасывают. Все равно спортивный интерес есть.
Денис Соколов : Раньше, когда я рыбачил в 80-е годы, рыбы довольно много можно было с лодки поймать. А вот мы поехали туда, где я ловил рыбу, 100 метров от берега, кроме бычков вообще ничего не ловится. Потом мы около Загородного парка ловили, кроме бычков, вообще, ничего не ловится. Это нас удивило. Одни бычки. Но бычки ловятся очень хорошо, а раньше ловили лещей, подлещика. Помню, поймал леща где-то килограмма на полтора. Килограмма 2-3 всегда ловил спокойно. Это хорошая рыба.
Сергей Хазов : «Рыбалка стала любимым увлечением дочки - пятиклассницы Валерии», - рассказала Настя Соколова.
Настя Соколова : Наша маленькая дочка, Лерочка, очень любит ловить рыбу. И вот, когда она поймала первую рыбку, это очень интересно, это азарт. Когда ребенок подсекает и вытаскивает рыбу, он чувствует себя каким-то охотником, каким-то шаманом. Вообще, дети приходят в полный восторг. Это какое-то действо, как компьютерная игра – раз, и вы попадаете в цель. Конечно, есть азарт.
Сергей Хазов : Одно из самых «рыбных» мест Самары – Волга в районе от села Ширяево, где художник Илья Репин работал над знаменитой картиной «Бурлаки на Волге» до Гавриловой поляны. Здесь Жигулевские горы выходят к самой воде и отвесно уходят в Волгу. В этих местах часто попадаются крупные голавли и жерехи, а также чехонь и лещ. «Но Волга скудеет», - продолжает Денис Соколов.
Денис Соколов : Мне, честно говоря, стало как-то жалко рыбу ловить. Настолько экология испорчена. Бедная эта рыба… Мне просто ее жалко, ловить жалко. Что интересно – исчезли ерши, например. Я уже давно здесь ершей не видел, исчезли. Пескари исчезли. В основном, бычок.
Сергей Хазов : А пока рыболовы Денис и Настя мечтают о новых рыбацких трофеях, говоря о том, что летняя рыбалка – лучший отдых.
Денис Соколов : Это отдых, азарт какой-то.
Настя Соколова : Когда сидишь на воде, отдыхаешь, умиротворение. Человеку не хватает воды. Поэтому посидеть даже около человека, который ловит рыбу, уже приятно, потому что идет какой-то диалог с водой.
